27 января. День рождения Льюиса Кэрролла

27 января 1832 года родился Чарльз Лютвидж Доджсон (Charles Lutwidge Dodgson (ˈlʌtwɪdʒˈ dɒdsən), оксфордский преподаватель математики, автор занимательных логических задачек и выдающийся фотограф XIX века.

Доджсон был застенчивым человеком, страдающим заиканием и глухим на одно ухо, традиционалистом в науке и сторонником тори в политике, скучным лектором, педантом и аккуратистом с признаками слабой формы синдрома Аспергера и классическим застегнутым на все пуговицы викторианцем в вопросах чувств и морали. Он происходил из семьи потомственных англиканских священников и отправился изучать математику и античность в оксфордский колледж Christ Church, совмещающий в себе Церковь и Академию. Молодой человек получил позицию лектора в колледже, был посвящен в диаконы, и Christ Church стал его домом до конца жизни (1898).

Если имя Charles Lutwidge переделать на латинский манер, то получится Carolus Ludovicus, которое при обратном переводе на английский превращается в Carroll Lewis. Остается только поменять местами слова, и перед нами другой человек — Lewis Carroll, автор двух всемирно известных «Алис», сказок, не соблюдающих законы сказочного жанра, переворачивающих сказочную реальность с ее жанровыми законами с ног на голову и выворачивающих наизнанку, и «Охоты на Снарка», восхитительного образца британского литературного нонсенса.

Льюис Кэрролл — фокусник и затейник, поэт и фантазер, сказочник-импровизатор, на ходу иллюстрирующий свои сказки, большой ребенок в обществе маленьких девочек, не скованный заиканием и виртуозно вживающийся в детский образ мысли и восприятия реальности. Вирджиния Вульф отмечала, что жизнь Доджсона-Кэрролла словно распадается пополам, и задавалась вопросом, как нам соединить эти противоположности в единый образ. Эта шарада понравилась бы самому Кэрроллу, придумавшему известную игру Scrabble и менее известную, но весьма увлекательную Word Ladder, в которой нужно через серию трансформаций перейти от одного слова, например cold, к другому, скажем — warm.

Гилберт К. Честертон предложил свое изящное решение загадки Доджсона-Кэрролла. Он пишет о том, что зажатый условностями Кэрролл научился отправлять голову на каникулы и научил этому своих академических собратьев. Причем для того, чтобы пробраться через железные врата рассудка (reason) в рай безумия и абсурда (unreason), Кэрролл использовал инструмент самого рассудка — логику, только вот нафокусничал с ней, поместил ее в шляпу-цилиндр и вытащил кролика, проводника в мир бессмыслицы. Честертон полагает, что литературный нонсенс — такое же великое и уникальное изобретение, как, к примеру, готическая архитектура, и возник он именно в викторианской Англии. Здесь невозможно не вспомнить лимерики Эдварда Лира, выпустившего «A Book of Nonsense» в 1846 году, за девятнадцать лет до выхода «Алисы в стране чудес» в 1865. Викторианцы не могли отправить на каникулы совесть, эмоции или сексуальность, но нашли способ на время выскакивать из скафандра условностей и правил.

Литература нонсенса «ампутирует здравый смысл» и «отпускает ум плыть, как воздушный шарик или пузырь, по просторам мира абстракций, в котором царит анархия».

И действительно, вспомним игру в крокет из «Алисы в стране чудес» — с шарами — живыми ежами, молотками-фламинго и постоянно разбегающимися воротами-солдатами — или caucus race, где побеждают и получают призы все. Правила в реальности сказок Кэрролла плывут, рассыпаются и переворачиваются, и то, как хорошо Алисе удается адаптироваться к этому зыбкому миру без правил, может вызвать изумление у современного «человека тревожного». Быть может, это так потому, что викторианский джентльмен, когда его голова, как Little Bill, вылетала в трубу сказочной реальности, стоял на прочной почве экономической стабильности и крепких общественных устоев, а современный человек постоянно живет в реальности, сильно смахивающей на сновидческий нонсенс «Алисы» и вопрос о твердой почве под ногами стоит для него очень остро.

Хорошо известно о близкой дружбе Кэрролла с дочерью декана Christ Church Алисой Лидделл, ставшей прототипом сказочной Алисы, и ее сестрами Лориной и Эдит. Это с ними и со своим другом капелланом Даквортом в знойный полдень 4 июля 1862 года Чарльз Доджсон отправился на лодочную прогулку по реке Темзе. Во время этой прогулки и родилась «Алиса», возникла она как чистая импровизация на ходу, а участники прогулки превратились в героев странного мира, в который попадает Алиса: Dodo — сам заикающийся Доджсон, не могущий произнести свою фамилию; Duck — друг Duckworh; Lory и Eaglet — сестры Lorina и Edith, как мы помним, сначала падают в море слез (the pool of tears), а потом участвуют в caucus race (беге по кругу) в третьей главе книги. Тогда еще не было названия «Wonderland», и первая рукописная версия книги, изящная маленькая книга, которую Кэрролл украсил своими иллюстрациями и подарил Алисе Лидделл, называлась «Alice's Adventures under Ground». Друзьям Кэрролла писателям Генри Кингсли и Джорджу Макдональду, который и сам был сказочником и наставником Кэрролла, очень понравилась книга. От приключений Алисы под землей пришли в восторг и дочери Макдональда, так что Кэрролл решил публиковать книгу, дополнив и немного переработав первоначальный вариант, и обратился к известному иллюстратору и автору политических карикатур в журнале «Punch» Джону Тенниелу c предложением сотрудничества. Без Тенниела «Алиса» не была бы той, какой мы ее знаем. Художнику удалось очень точно ухватить дух книги и изначальных кэрролловских иллюстраций. Само совместное расположение иллюстраций и текста на страницах книги свидетельствует об их неразрывности и взаимодополняемости.

Каждый год в Оксфорде в первую субботу июля проводится День Алисы — Alice's Day. Гости в костюмах героев обеих сказок участвуют в разнообразных мероприятиях: танцах, представлениях, ярмарках.

Известно, что Кэрролл предпочитал общество детей и дружил с маленькими дочерями многих своих друзей. Он вел с девочками, которых называл child-friends, обширную переписку, по которой видно, как он умел подобрать ключик к детскому сердцу. К примеру, текст письма мог быть написан волнистыми, словно испуганными, буквами, располагаться на странице не линейно, а в виде пирамиды или содержать обещания страшных и страшно смешных наказаний за молчание подруги по переписке. К слову сказать, некоторые из «девочек-друзей» Кэрролла стали потом участницами суфражистского движения, что не удивительно, учитывая характер главной героини его книги. Сам же Кэрролл мечтал издать для своих невинных друзей «боудлеризированного», то есть очищенного от всех непристойностей, Шекспира.

А еще Кэрролл был одаренным фотографом, у него была своя студия, и есть мнение, что если бы он не написал «Алису», то все равно остался бы в истории британской культуры как фотограф. Он фотографировал своих друзей прерафаэлитов, например чету Россетти и художников Ханта и Милле. Известна его фотография Альфреда Теннисона. Кэрролл много снимал дочерей своих друзей, и ему удавалось создавать выразительные портреты своих моделей. Трудно забыть замечательную фотографию Алисы Лидделл в виде попрошайки, в которой так хорошо проявлен характер девочки.

Мы любим Льюиса Кэрролла за созданный им сказочный мир, абсурдный и мудрый, смешной и пугающий, навсегда остающийся в воображении. Он был затейником с самого раннего детства, когда еще жил в Чешире и развлекал своих двух братьев и семерых младших сестер фокусами и постановками собственных пьес в театре марионеток (он всю жизнь будет страстным театралом). Потом сама королева Виктория будет читать его «Алису» внукам и хохотать над Червонной Дамой (Queen of Hearts), рубящей головы направо и налево.

«Алиса в стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье» были переведены на огромное количество языков и претерпели невероятное число научных и художественных интерпретаций. Конечно, «Алису» нужно читать на английском, потому что перевод — всегда интерпретация, и я бы предложила прочитать ее в первый раз без аннотаций и комментариев, глазами ребенка и своими собственными глазами, прислушиваясь к своим чувствам, мыслям и ассоциациям. А потом уже можно погрузиться в пучину интерпретаций и выявлять и расплетать слои аллюзий и смыслов. При этом не стоит забывать делать уроки по «Reeling and Writhing and the different branches of Arithmetic — Ambition, Distraction, Uglification, and Derision» и помнить, что голова у нас — на каникулах, и the reason they're called lessons [is] because they lessen from day to day.